Посмотрела подряд, так уж получилось, два фильма. Фильм-балет "Золушка" Прокофьева, в постановке Парижской Оперы (есть впечатления по этому поводу, но записать их -- так и не собралась...) и фильм по книге Кена Кизи. По фильму написала лит.вед. работу, необходимую в институте ( она выложена так же вот здесь, более полно -- www.proza.ru/2010/05/21/571 )
По книге Кена Кизи. "Пролетая над гнездом кукушки".
Тот редкий случай, когда фильм равноценен серьёзной книге.
Что побудило Кизи написать книгу? И читал ли он Чехова, палата номер шесть?
Можно, конечно, интерпретировать всю эту историю сугубо-социально. Мол, протест против общества. И Мёрфи -- неформальный лидер. Каким он и показан. Харизматичный, сильный. Больница это система, вся государственная система, показанная в микромире. Больные -- граждане, добровольцы, согласившиеся ей подчиниться, потому что так удобнее, спокойнее. Привычнее, в конце-концов. Сила привычки, ей подчиняется и сама старшая сестра. Сестра и больница это порядок и прутья больничной решётки, а Мёрфи -- это хаос и свобода там, за оградой больницы, где прыгают по деревьям белки. В одной из первых сцен Мёрфи видит белку -- там, за колючей проволокой, рукой дотянуться можно. Но белка свободна, а Мёрфи нет. Белка может прийти и уйти, куда захочет, Мёрфи догнать её не сможет. То есть сестра -- это социум или Город, а Мёрфи -- дионисийская буйная сила природы, частичка этой силы, волей случая оказавшаяся за этой решёткой.
По-сути Мёрфи на протяжении всего фильма демонстрирует эту дионисийскую силу, и в последних сценах всюду льётся вино окончательно её высвобождая. Мёрфи жизнелюбив, он даже слишком жизнелюбив и энергичен. Это и мешает жить ему в социуме, где всех пичкают "пилюлями спокойствия и счастья". Под эти пилюли может подойти что угодно, от постоянного просмотра любимых телепередач, до мягкой и удобной, главное безопасной постели, пусть и за решёткой. Кроме того членов этого социума постоянно ожидает, помимо пряника, ещё и кнут -- страх. Страх перед свободой за стенами больницы? Не только. Прежде всего страх внутри себя, из-за которого они и пришли в больницу. Большей частью, добровольно. У каждого из этих людей свой страх. И, к моменту появления Мёрфи, благодаря кнуту и прянику, они все пребывают в идеально послушном состоянии животных.
Сестра постоянно активизирует этот страх своими "исцеляющими" беседами с больными, в этих сценах бесед в фильме есть явный намёк на психологов с их расслабляющими беседами и групповой терапией, постоянно практикующейся в Америке, и докатившейся, наконец, до наших отдалённых селений... По сути в этой небольшой группке представлены все слои общества, от грубоватого гопника до заумно говорящего учёного, у которого (вечные...) проблемы с женой, и чьи проблемы все обсуждают. Есть ещё толстый смешной интеллигент в очках, которого иногда бьют припадки холеричного правдолюбия (словно иного тележурналиста с экрана). И другие. И, наконец, появляется последний компонент -- хулиган, в лице Мёрфи. Круг замыкается. Словно бы для этого нужен был именно Мёрфи.
"Полёт над гнездом кукушки" один из лучших фильмов Джека Николсона. Во-первых, он играет центральную роль, такую, какой он может наслаждаться, воплощая её (и в этом есть доля актёрского везения), роль, подразумевающую глубокий театральный трагизм. Герой, как известно, должен умереть. А Мёрфи не просто баламут и хулиган, противопоставивший себя из каких-то своих соображений условно обозначенному Городу (или больнице, и т.п.), он Герой, спасающий человеческие души. Джек Николсон воплощает в Мёрфи, на самом деле, человека очень доброго, по-настоящему доброго -- не на словах. Воплощает стойкость духа, мужскую солидарность, преданную дружбу. На войне, как на войне. Это только кажется, что в Багдаде всё спокойно... Война идёт. И те, кто вёл её, просто пали духом. Воинственное неистовство, то, что присуще Марсу, является оборотной стороной медали непростого и оттого очень правдоподобного характера Мёрфи. Он воин и герой, без сомнения, но вакхатическая сторона может перерастать в нём так же в неистовую марсианскую, когда он совершенно перестаёт себя контролировать -- как древние воины на поле боя. Вино пьянит, но и кровь -- пьянит тоже. Да и был ли Мёрфи героем вне больницы, т.е.вне военных действий? Нет. Там -- на ферме, среди мирного труда -- он был просто хулиганом, бездельником и пьяницей. Здесь он, отлынивая от тюрьмы, попадает в самые жёсткие, жуткие условия, хуже тюремных, хоть сначала не до конца понимает это. Считает, что пришёл сюда в психушку на 68 дней, после чего будет свобода.
Абсолютно так же получалось и в жизни, во время военных действий. Капитан Мариеску, командир подводной лодки , наводящей ужас на фашистов. О его везении и "безбашенности" складывались легенды. В советское время был снят фильм по этим, реально происходившим, событиям. Правда в фильме капитан корабля суровый, верный своему долгу, и проч. полит.корректное. Мариеску полит.корректным никогда не был. Румын, он унаследовал кровь римских легионеров. Он умел сражаться. А в жизни, потом, после войны (в фильме капитан героически погиб, а в жизни -- нет), Мариеску снова стал просто хулиганом и пьяницей, таким людям словно бы тесно в мирное время. Они, как это говорится, постоянно ищут приключений, что является первейшей чертой всякого рыцарского характера. Именно авантюрность (а не служение Прекрасной даме).
Казалось бы Мёрфи попадает в совершенно безнадёжную среду, примеры овощеобразной жизни мы видим там постоянно. Можно сказать -- ну, это ведь психбольница! Можно поставить вопрос и по-другому -- больны ли эти люди, или больна та среда, которая сделала их такими? Никто из пациентов не получает настоящей помощи в своих проблемах, не вылечивается и не уходит отсюда. Просто им создают приемлемые для той и другой стороны, привычные условия. Более того, ведя такую спокойную жизнь, люди постепенно впадают в овощеобразное состояние. Сам персонал закрывает днём спальни, чтобы больные не могли пройти туда и спать. Они могут спать сутками напролёт. Кстати говоря, в Америке сейчас очень большой процент людей, страдающих ожирением, а так же тех, кто в шестьдесят заканчивает болезнью Альцгеймера. Так что, может, не зря в конце фильма Мёрфи и Индеец разговаривают о больнице (о жизни Индейца) -- и не делают в разговоре грани между больницей и американской действительностью вообще.
На самом деле, когда Мёрфи своими разнообразными затеями, растормаживает пациентов психушки -- это оказываются вполне люди, вполне человеческие души, те, кто входит в команду Мёрфи. Ну не без некоторых тараканов в голове, так у кого их нет даже во вполне обывательской жизни там? Они как дети. Они и попали-то сюда большей частью потому, что боятся своих же (возможно, детских) страхов. Мёрфи становится их неформальным лидером и образцом для подражания, героем. Это не значит, что он может всё -- он не бог. Он не может сдвинуть тяжёлый мраморный умывальник в ванной, проигрывает спор, и потом говорит фразу: "Я не проиграл... Я хотя бы попытался". Тем самым говоря им: "Живите! Или хотя бы попытайтесь...". Шаг за шагом он совершает ради этих людей свои скромные подвиги Геракла. И в сцене игры в волейбол, действительно древне- индейской игры (только индейцы играли головами побеждённых), когда Мёрфи учит играть "глухонемого" Индейца, забрасывая мяч в корзину, поднимает руки вверх -- в жесте Атланта, держащего небо. Уже в этой сцене, чисто кинематографически решённой, он учит Индейца-Атланта заново держать небо. Хотя Мёрфи ещё не знает, что Индеец вовсе не глухонемой, и более того, что Индеец воин. Хотя, наверное, чувствует это. Но поначалу самому Мёрфи всё это кажется просто привычным хулиганством, привычкой играть роль плохого мальчика (так что Мёрфи тоже склонен соблюдать кое-какие традиции, принятые для самого себя). Это же касается рыбалки, угона автобуса... В сцене рыбалки, в которой много весёлых, юмористических (но не ироничных) моментов, когда все "дураки", во главе с оторвавшимся от сладенькой Кэнди Мёрфи, вытаскивают-таки эту рыбу -- ну чем это не Хэмингуэевский Старик-и-Море. К тому же корабль, отпущенный увлечёнными рыбаками на волю вольную, ходит кругами. Как большая тихоокеанская рыба. Почувствуй себя мужиком!, и возбуждение исконно-мужского инстинкта охотника в том первое подспорье. Вот что снова и снова доказывает своим коллегам по психушке Мёрфи. Ты -- мужчина, добытчик, охотник, воин. Можно сказать, самый светлый кадр во всём фильме -- возвращение "дураков" к пирсу с огромной, пойманной всеобщими трудами рыбой.
Собственно, это кредо Мёрфи, которое он постоянно в себе подчёркивает -- я настоящий мужик. Со всеми главными атрибутами дионисийского культа и культа Приапа.
Против кого же ведёт столь непримиримую борьбу Мёрфи? Кто его главный враг и противник? Во-первых это страх, живущий в душах всех этих людей. Страх собственных страхов, и страх жизни. С ним Мёрфи успешно борется. А во-вторых реальное воплощение этого страха, олицетворение всей больницы, всей среды, в которой живут эти люди -- Сестра. Женщина. А вернее сказать -- негармоничное, деспотичное женское доминирование.
Ведь мог бы, к примеру, Кизи поставить в роли такого угнетателя, выразителя всей системы какого-нибудь врача-мужчину, и это было бы даже в большей степени похоже на правду. Но он противопоставил Мёрфи женщину. Геракл борется против Геры, ещё со времён античной мифологии -- борьба патриархата с матриархатом.
Вечный миф. Эта борьба продолжается в нашем обществе и до сих пор, и даже, наверное, с удвоенной (эмансипацией) силой. Женщина противопоставляет себя мужчине, женщине доставляет удовольствие унизить мужчину. Чтобы, такой маленький и смешной, он (персонажа играет актёр Дени де Вито) подал ей, после разгульной ночки, её, немножко испачканную корону -- белоснежную медицинскую шапочку. Заставить его сделать это. Но как всё-таки перекашивается её, всегда спокойное, лицо, когда она видит весь этот разброд, грязь, разгул в своём хрустально-чистом и правильном дворце, где все рассчитано по минутам и всё расписано до мелочей. И даже это стекло из-за которого она общается со своими пациентами (мужчинами, хотя на мужчин они мало похожи -- благодаря её стараниям) -- эта хрустальная стена, хрустальная гора... Они все находятся внутри застывшей Хрустальной Горы. Во владениях Смерти.
Ведь ни у кого из пациентов, кроме Мёрфи, не возникает даже мысли -- соблазнить Сестру. Они совершенно не видят в ней женщину. Во время сеансов психотерапии больные видят в ней деспота, фашистку. Не зря, наверное, режиссёр придал Сестре достаточно арийскую внешность, светлые, седоватые волосы, прозрачно-голубые, очень холодные, жёсткие глаза, хотя Сестра обладает привлекательной фигурой, не уродка, красивая женщина. Белолокотная Гера. Противостояние Мёрфи Сестре это вечный поединок Героя со Смертью, ради возможности Жизни на Земле. Потому и возникает у него абсолютно бесшабашная мысль, соблазнить Сестру, использовать любое, какое есть в его арсенале, оружие. В одной из сцен, как раз перед тем как устроить великую вакханалию, Мёрфи как будто даёт недвусмысленный намёк Сестре, и Сестра этот намёк понимает. Николсон прекрасно отработал эту сцену. Сия шутка стоит Мёрфи жизни.
Но у Сестры, у злой матери-женщины, уже есть платонический возлюбленный -- застенчивый юноша-заика, мальчик Кай, попавший во владения Снежной Королевы по просьбе своей матери. Самый сильный страх этого склонного к суициду юноши -- страх перед матерью. Он наглядная жертва беспредельного женского доминирования, возможно (в фильме даётся такой намёк), в его собственной семье. В фильме по взглядам Сестры можно заметить, что юноша ей не безразличен, в меру её северного темперамента. Но юноше-то, конечно, она не нравится, не может понравится, он не испытывает в отношении этой женщины ничего, кроме страха. И все проблемы его происходят оттого, что этот страх перед Злой Матерью он переносит на всех женщин вокруг себя, и каждая его неудача с женщинами, говоря языком психологов, усиливает его мортидо. Толкает к самоубийству. О чём он сам рассказывает во время одного из сеансов психотерапии. Не он любит Смерть, но сама Смерть его любит.
Сюжет Сестры и юноши напоминает сюжет известной английской баллады (такой же известной песни, как у нас "Во поле берёзка стояла") "Элисон Гросс"*. Мальчик, Кай, попадает во владения Снежной Королевы, чтобы пройти свою инициацию. И не проходит её.
По-сути все, предпочитающие вольно или невольно жить в этом Хрустальном дворце -- не проходят своей инициации, своего самоопределения в жизни. И Мак-Мёрфи тоже, ему ещё только предстоит стать Героем. Иначе бы он туда не попал.
Наступает кульминация истории. Вообще, многие фильмы с участием Джека Николсона похожи на театральные постановки. Он никогда не отказывает себе в удовольствии создать театральную атмосферу, если есть к тому возможность, как всякий профессиональный актёр. Есть одно место действия -- больница. И, по сути, другая смена декораций очень кратковременна. Или прибольничная зона, спортплощадка, или прогулка на катере. Но больница показана во всех её, так сказать, разрезах, и горизонтальных, и вертикальных. От кабинета главврача, до пыточной камеры электрошоком, и, в первую очередь, самого обширного "слоя" всякой больницы -- самих палат, и буйнопомешанных, и тихо. В палате неопасных, тихих психов, в основном, и происходит всё действие. Мак-Мёрфи окончательно решает сбежать из больницы в Канаду.
Что его держит в стенах этой больницы, откуда он, с его изворотливостью, может легко сбежать (он доказывает это с лёгкостью угоняя автобус)? В начале его удерживает хитрое намерение -- отсидеться среди психов те самые 68 дней. Потом ему становиться ясно, что дней отсидки для него может быть намного-намного больше, как решит начальство -- столько сидеть, как для принудительно заключённого в психушку. Мак-Мёрфи решает бежать в Канаду, к тому же находится друг для побега -- Индеец. Он узнаёт, что Индеец не глухонемой, когда их в первый раз ведут в камеру пыток, на "терапию" электрошоком. Электричество, после, правда, многократного его пропускания через мозг, может постепенно разгладить извилины на коре головного мозга, то есть при физическом здоровье, сделать человека полным идиотом. Правда, такую процедуру нужно повторить не один раз. И всё зависит от силы тока, который пропускают через голову пациента. Мозг ведь тоже физическая ткань, может растягиваться и сокращаться. Мак-Мёрфи ещё незнаком с этой изысканной фашисткой пыткой. Эта сцена ужасная.
Но в первый раз его только пугают. И он весело разыгрывает своим видом идиота собравшихся товарищей. Перетерпев эту пытку, он уже не может уйти просто так, ничего не ответив садистам. Просто сбежать -- значит сложить оружие, спасовать, перед этой ледяной бабой в том числе. Кроме того, Мак-Мёрфи понимает, что всё серьёзнее, чем он думал вначале. Это не просто шутовство. Люди верят ему, люди идут за ним, пусть даже эти люди -- словно дети. Тем хуже. Предаст их -- предаст себя. И ещё Мак-Мёрфи оказался не таким уж бессердечным хулиганом. Он подружился с этими людьми, он привязался к ним. Потому что Мак-Мёрфи на самом деле, по-настоящему любит жизнь, и любит людей, какими бы они ни были. И в этом его главное отличие от персонала больницы и от Сестры.
Он решает устроить, напоследок, "праздник жизни". Вакханалию. Мак-Мёрфи устраивает отчаянный Новый Год, ведь для него потом, там, в Канаде, как он считает, начнётся совсем другая жизнь. Никакая вакханалия не может обойтись без противопоставленного культу Геры -- культа богини любви и красоты, родительницы Эроса, Венеры Пандемос, её жриц. Или попросту проституток. Это-то и гневит больше всего Сестру -- не беспорядок и реки вина, залитые даже в клизменный прибор, для лежачих. Но именно присутствие жриц другой богини, соперничающей издавна с нею. И то, что одна из этих грязных жриц любви посягнула на её чистого мальчика, сделала его мужчиной.
Почему Мак-Мёрфи не сбегает, как он того хотел? Ничего этому, по большому счёту, не мешает, кроме сна, который как-то внезапно охватывает всех. И пришедшая утром Сестра застаёт свой хрустальный дворец, как в Спящей Красавице, погружённым в сон. Всё погружено в сон, и чуть ли не огонь в камине -- если бы таковой был. В открытое от решётки окно виден летний день, колыхание летней листвы. Свобода, другими словами. Лето. Оказывается, лето. А Спящий Красавец уж оказался разбужен... какой-то шлюхой!
Все пробуждаются ото сна, именно того сна, в котором они всё это время находились -- все, кто ещё может проснуться. Долгое время, не одну только эту ночь они находились в этом сне. И Мак-Мёрфи предстоит путешествие, но не в Канаду, которая, для него, тоже в какой-то степени является продолжением сна, сказкой. Предстоит последняя схватка со Снежной Королевой, которая властно требует принести ей шапочку. И её приказание выполняют. Для неё важно снова указать на свою власть, вернуть свою власть. Это важнее чем даже пятна вина на полу и всеобщий беспорядок. И она берётся за провинившегося Кая, вцепляется в него железными когтями гарпии, и доводит его, с садистской жестокостью, до предательства товарищей. Этот юноша -- в фильме есть сцена, где, после своей брачной ночи, он бежит отчаянно спотыкаясь, падая, отчаянно натягивая штаны, поспешно прикрывая срамные (на взгляд гневливой богини) места -- он очень истощён. Он слаб, он измучен заточением. (Сколько времени не кормили актёра, чтобы придать его телу такую дистрофичность?)
И далее разворачивается трагический финал. Жрицу любви прогоняют, новобрачный заканчивает жизнь самоубийством, доведённый до этого последним, самым сильным доводом Сестры -- страхом перед Злой Матерью. И когда вместо вина на пол проливается горячая кровь (даже Сестра не на шутку испугана этим событием, она хотела припугнуть, как всегда, но не убить) -- тогда вырывается доселе неизвестная ей сущность Мак-Мёрфи -- разъярённого Марса. Мак-Мёрфи не видит уже ничего женского в этом жестоком, озлобленном существе, которое он, без всяких там затей, хочет просто убить, здесь, сию же секунду, пока не остыла ещё пролитая кровь жертвы. Вернее, в это момент в его голове нет вообще никаких мыслей, есть только желание убить.
Ему почти удаётся это. Но Смерть убить невозможно. Она всегда есть и всегда будет. И Мак-Мёрфи предстоит путешествие, но не в Канаду, а к страданию и смерти, к перерождению и мифу Героя. Все, кто остался, кто в состоянии мыслить и уйти из этого хрустального дворца, хрустальной башни -- все убеждены, что Мак-Мёрфи сбежал, что он всех обхитрил. То есть стал бессмертным, стал полубогом. Он, конечно, стал бессмертным, но не так, как фантазируют об этом люди.
Герой должен умереть, и стать небожителем. Потому что жить дальше пьяницей и хулиганом ещё хуже. А мирно жить по-другому он не может. Мак-Мёрфи ожидает ещё худшая участь : оставаться ни живым, ни мёртвым в Хрустальной башне ведьмы. Ведьма, конечно, осталась жива. И этот корсет на её шее -- словно воротник испанского платья.... От этой участи своего товарища по оружию спасает Индеец, прекращая его физическое существование. Потому что тот Мак-Мёрфи, который был, получил своё перерождение, через боль и страдание, и ушёл в миф. Разрушить Хрустальную Башню невозможно. Но можно разбить хрустальную стену, и, наконец-то, выйти из Башни на Свет Божий. Теперь это просто, это даже совершенно очевидно, для тех, кто был когда-то с Мак-Мёрфи. Индеец пытается сказать другу -- "Теперь я чувствую себя сильным, как гора!" Но понимает, что нужно не сказать это, а продемонстрировать, чтобы его друг всё увидел, оттуда. И он разбивает хрустальную стену, сдвигая ту самую каменную глыбу, которую не мог сдвинуть с места в своё время Мак-Мёрфи. (Материал написан для моей работы по лит.веду)
По книге Кена Кизи. "Пролетая над гнездом кукушки".
Тот редкий случай, когда фильм равноценен серьёзной книге.
Что побудило Кизи написать книгу? И читал ли он Чехова, палата номер шесть?
Можно, конечно, интерпретировать всю эту историю сугубо-социально. Мол, протест против общества. И Мёрфи -- неформальный лидер. Каким он и показан. Харизматичный, сильный. Больница это система, вся государственная система, показанная в микромире. Больные -- граждане, добровольцы, согласившиеся ей подчиниться, потому что так удобнее, спокойнее. Привычнее, в конце-концов. Сила привычки, ей подчиняется и сама старшая сестра. Сестра и больница это порядок и прутья больничной решётки, а Мёрфи -- это хаос и свобода там, за оградой больницы, где прыгают по деревьям белки. В одной из первых сцен Мёрфи видит белку -- там, за колючей проволокой, рукой дотянуться можно. Но белка свободна, а Мёрфи нет. Белка может прийти и уйти, куда захочет, Мёрфи догнать её не сможет. То есть сестра -- это социум или Город, а Мёрфи -- дионисийская буйная сила природы, частичка этой силы, волей случая оказавшаяся за этой решёткой.
По-сути Мёрфи на протяжении всего фильма демонстрирует эту дионисийскую силу, и в последних сценах всюду льётся вино окончательно её высвобождая. Мёрфи жизнелюбив, он даже слишком жизнелюбив и энергичен. Это и мешает жить ему в социуме, где всех пичкают "пилюлями спокойствия и счастья". Под эти пилюли может подойти что угодно, от постоянного просмотра любимых телепередач, до мягкой и удобной, главное безопасной постели, пусть и за решёткой. Кроме того членов этого социума постоянно ожидает, помимо пряника, ещё и кнут -- страх. Страх перед свободой за стенами больницы? Не только. Прежде всего страх внутри себя, из-за которого они и пришли в больницу. Большей частью, добровольно. У каждого из этих людей свой страх. И, к моменту появления Мёрфи, благодаря кнуту и прянику, они все пребывают в идеально послушном состоянии животных.
Сестра постоянно активизирует этот страх своими "исцеляющими" беседами с больными, в этих сценах бесед в фильме есть явный намёк на психологов с их расслабляющими беседами и групповой терапией, постоянно практикующейся в Америке, и докатившейся, наконец, до наших отдалённых селений... По сути в этой небольшой группке представлены все слои общества, от грубоватого гопника до заумно говорящего учёного, у которого (вечные...) проблемы с женой, и чьи проблемы все обсуждают. Есть ещё толстый смешной интеллигент в очках, которого иногда бьют припадки холеричного правдолюбия (словно иного тележурналиста с экрана). И другие. И, наконец, появляется последний компонент -- хулиган, в лице Мёрфи. Круг замыкается. Словно бы для этого нужен был именно Мёрфи.
"Полёт над гнездом кукушки" один из лучших фильмов Джека Николсона. Во-первых, он играет центральную роль, такую, какой он может наслаждаться, воплощая её (и в этом есть доля актёрского везения), роль, подразумевающую глубокий театральный трагизм. Герой, как известно, должен умереть. А Мёрфи не просто баламут и хулиган, противопоставивший себя из каких-то своих соображений условно обозначенному Городу (или больнице, и т.п.), он Герой, спасающий человеческие души. Джек Николсон воплощает в Мёрфи, на самом деле, человека очень доброго, по-настоящему доброго -- не на словах. Воплощает стойкость духа, мужскую солидарность, преданную дружбу. На войне, как на войне. Это только кажется, что в Багдаде всё спокойно... Война идёт. И те, кто вёл её, просто пали духом. Воинственное неистовство, то, что присуще Марсу, является оборотной стороной медали непростого и оттого очень правдоподобного характера Мёрфи. Он воин и герой, без сомнения, но вакхатическая сторона может перерастать в нём так же в неистовую марсианскую, когда он совершенно перестаёт себя контролировать -- как древние воины на поле боя. Вино пьянит, но и кровь -- пьянит тоже. Да и был ли Мёрфи героем вне больницы, т.е.вне военных действий? Нет. Там -- на ферме, среди мирного труда -- он был просто хулиганом, бездельником и пьяницей. Здесь он, отлынивая от тюрьмы, попадает в самые жёсткие, жуткие условия, хуже тюремных, хоть сначала не до конца понимает это. Считает, что пришёл сюда в психушку на 68 дней, после чего будет свобода.
Абсолютно так же получалось и в жизни, во время военных действий. Капитан Мариеску, командир подводной лодки , наводящей ужас на фашистов. О его везении и "безбашенности" складывались легенды. В советское время был снят фильм по этим, реально происходившим, событиям. Правда в фильме капитан корабля суровый, верный своему долгу, и проч. полит.корректное. Мариеску полит.корректным никогда не был. Румын, он унаследовал кровь римских легионеров. Он умел сражаться. А в жизни, потом, после войны (в фильме капитан героически погиб, а в жизни -- нет), Мариеску снова стал просто хулиганом и пьяницей, таким людям словно бы тесно в мирное время. Они, как это говорится, постоянно ищут приключений, что является первейшей чертой всякого рыцарского характера. Именно авантюрность (а не служение Прекрасной даме).
Казалось бы Мёрфи попадает в совершенно безнадёжную среду, примеры овощеобразной жизни мы видим там постоянно. Можно сказать -- ну, это ведь психбольница! Можно поставить вопрос и по-другому -- больны ли эти люди, или больна та среда, которая сделала их такими? Никто из пациентов не получает настоящей помощи в своих проблемах, не вылечивается и не уходит отсюда. Просто им создают приемлемые для той и другой стороны, привычные условия. Более того, ведя такую спокойную жизнь, люди постепенно впадают в овощеобразное состояние. Сам персонал закрывает днём спальни, чтобы больные не могли пройти туда и спать. Они могут спать сутками напролёт. Кстати говоря, в Америке сейчас очень большой процент людей, страдающих ожирением, а так же тех, кто в шестьдесят заканчивает болезнью Альцгеймера. Так что, может, не зря в конце фильма Мёрфи и Индеец разговаривают о больнице (о жизни Индейца) -- и не делают в разговоре грани между больницей и американской действительностью вообще.
На самом деле, когда Мёрфи своими разнообразными затеями, растормаживает пациентов психушки -- это оказываются вполне люди, вполне человеческие души, те, кто входит в команду Мёрфи. Ну не без некоторых тараканов в голове, так у кого их нет даже во вполне обывательской жизни там? Они как дети. Они и попали-то сюда большей частью потому, что боятся своих же (возможно, детских) страхов. Мёрфи становится их неформальным лидером и образцом для подражания, героем. Это не значит, что он может всё -- он не бог. Он не может сдвинуть тяжёлый мраморный умывальник в ванной, проигрывает спор, и потом говорит фразу: "Я не проиграл... Я хотя бы попытался". Тем самым говоря им: "Живите! Или хотя бы попытайтесь...". Шаг за шагом он совершает ради этих людей свои скромные подвиги Геракла. И в сцене игры в волейбол, действительно древне- индейской игры (только индейцы играли головами побеждённых), когда Мёрфи учит играть "глухонемого" Индейца, забрасывая мяч в корзину, поднимает руки вверх -- в жесте Атланта, держащего небо. Уже в этой сцене, чисто кинематографически решённой, он учит Индейца-Атланта заново держать небо. Хотя Мёрфи ещё не знает, что Индеец вовсе не глухонемой, и более того, что Индеец воин. Хотя, наверное, чувствует это. Но поначалу самому Мёрфи всё это кажется просто привычным хулиганством, привычкой играть роль плохого мальчика (так что Мёрфи тоже склонен соблюдать кое-какие традиции, принятые для самого себя). Это же касается рыбалки, угона автобуса... В сцене рыбалки, в которой много весёлых, юмористических (но не ироничных) моментов, когда все "дураки", во главе с оторвавшимся от сладенькой Кэнди Мёрфи, вытаскивают-таки эту рыбу -- ну чем это не Хэмингуэевский Старик-и-Море. К тому же корабль, отпущенный увлечёнными рыбаками на волю вольную, ходит кругами. Как большая тихоокеанская рыба. Почувствуй себя мужиком!, и возбуждение исконно-мужского инстинкта охотника в том первое подспорье. Вот что снова и снова доказывает своим коллегам по психушке Мёрфи. Ты -- мужчина, добытчик, охотник, воин. Можно сказать, самый светлый кадр во всём фильме -- возвращение "дураков" к пирсу с огромной, пойманной всеобщими трудами рыбой.
Собственно, это кредо Мёрфи, которое он постоянно в себе подчёркивает -- я настоящий мужик. Со всеми главными атрибутами дионисийского культа и культа Приапа.
Против кого же ведёт столь непримиримую борьбу Мёрфи? Кто его главный враг и противник? Во-первых это страх, живущий в душах всех этих людей. Страх собственных страхов, и страх жизни. С ним Мёрфи успешно борется. А во-вторых реальное воплощение этого страха, олицетворение всей больницы, всей среды, в которой живут эти люди -- Сестра. Женщина. А вернее сказать -- негармоничное, деспотичное женское доминирование.
Ведь мог бы, к примеру, Кизи поставить в роли такого угнетателя, выразителя всей системы какого-нибудь врача-мужчину, и это было бы даже в большей степени похоже на правду. Но он противопоставил Мёрфи женщину. Геракл борется против Геры, ещё со времён античной мифологии -- борьба патриархата с матриархатом.
Вечный миф. Эта борьба продолжается в нашем обществе и до сих пор, и даже, наверное, с удвоенной (эмансипацией) силой. Женщина противопоставляет себя мужчине, женщине доставляет удовольствие унизить мужчину. Чтобы, такой маленький и смешной, он (персонажа играет актёр Дени де Вито) подал ей, после разгульной ночки, её, немножко испачканную корону -- белоснежную медицинскую шапочку. Заставить его сделать это. Но как всё-таки перекашивается её, всегда спокойное, лицо, когда она видит весь этот разброд, грязь, разгул в своём хрустально-чистом и правильном дворце, где все рассчитано по минутам и всё расписано до мелочей. И даже это стекло из-за которого она общается со своими пациентами (мужчинами, хотя на мужчин они мало похожи -- благодаря её стараниям) -- эта хрустальная стена, хрустальная гора... Они все находятся внутри застывшей Хрустальной Горы. Во владениях Смерти.
Ведь ни у кого из пациентов, кроме Мёрфи, не возникает даже мысли -- соблазнить Сестру. Они совершенно не видят в ней женщину. Во время сеансов психотерапии больные видят в ней деспота, фашистку. Не зря, наверное, режиссёр придал Сестре достаточно арийскую внешность, светлые, седоватые волосы, прозрачно-голубые, очень холодные, жёсткие глаза, хотя Сестра обладает привлекательной фигурой, не уродка, красивая женщина. Белолокотная Гера. Противостояние Мёрфи Сестре это вечный поединок Героя со Смертью, ради возможности Жизни на Земле. Потому и возникает у него абсолютно бесшабашная мысль, соблазнить Сестру, использовать любое, какое есть в его арсенале, оружие. В одной из сцен, как раз перед тем как устроить великую вакханалию, Мёрфи как будто даёт недвусмысленный намёк Сестре, и Сестра этот намёк понимает. Николсон прекрасно отработал эту сцену. Сия шутка стоит Мёрфи жизни.
Но у Сестры, у злой матери-женщины, уже есть платонический возлюбленный -- застенчивый юноша-заика, мальчик Кай, попавший во владения Снежной Королевы по просьбе своей матери. Самый сильный страх этого склонного к суициду юноши -- страх перед матерью. Он наглядная жертва беспредельного женского доминирования, возможно (в фильме даётся такой намёк), в его собственной семье. В фильме по взглядам Сестры можно заметить, что юноша ей не безразличен, в меру её северного темперамента. Но юноше-то, конечно, она не нравится, не может понравится, он не испытывает в отношении этой женщины ничего, кроме страха. И все проблемы его происходят оттого, что этот страх перед Злой Матерью он переносит на всех женщин вокруг себя, и каждая его неудача с женщинами, говоря языком психологов, усиливает его мортидо. Толкает к самоубийству. О чём он сам рассказывает во время одного из сеансов психотерапии. Не он любит Смерть, но сама Смерть его любит.
Сюжет Сестры и юноши напоминает сюжет известной английской баллады (такой же известной песни, как у нас "Во поле берёзка стояла") "Элисон Гросс"*. Мальчик, Кай, попадает во владения Снежной Королевы, чтобы пройти свою инициацию. И не проходит её.
По-сути все, предпочитающие вольно или невольно жить в этом Хрустальном дворце -- не проходят своей инициации, своего самоопределения в жизни. И Мак-Мёрфи тоже, ему ещё только предстоит стать Героем. Иначе бы он туда не попал.
Наступает кульминация истории. Вообще, многие фильмы с участием Джека Николсона похожи на театральные постановки. Он никогда не отказывает себе в удовольствии создать театральную атмосферу, если есть к тому возможность, как всякий профессиональный актёр. Есть одно место действия -- больница. И, по сути, другая смена декораций очень кратковременна. Или прибольничная зона, спортплощадка, или прогулка на катере. Но больница показана во всех её, так сказать, разрезах, и горизонтальных, и вертикальных. От кабинета главврача, до пыточной камеры электрошоком, и, в первую очередь, самого обширного "слоя" всякой больницы -- самих палат, и буйнопомешанных, и тихо. В палате неопасных, тихих психов, в основном, и происходит всё действие. Мак-Мёрфи окончательно решает сбежать из больницы в Канаду.
Что его держит в стенах этой больницы, откуда он, с его изворотливостью, может легко сбежать (он доказывает это с лёгкостью угоняя автобус)? В начале его удерживает хитрое намерение -- отсидеться среди психов те самые 68 дней. Потом ему становиться ясно, что дней отсидки для него может быть намного-намного больше, как решит начальство -- столько сидеть, как для принудительно заключённого в психушку. Мак-Мёрфи решает бежать в Канаду, к тому же находится друг для побега -- Индеец. Он узнаёт, что Индеец не глухонемой, когда их в первый раз ведут в камеру пыток, на "терапию" электрошоком. Электричество, после, правда, многократного его пропускания через мозг, может постепенно разгладить извилины на коре головного мозга, то есть при физическом здоровье, сделать человека полным идиотом. Правда, такую процедуру нужно повторить не один раз. И всё зависит от силы тока, который пропускают через голову пациента. Мозг ведь тоже физическая ткань, может растягиваться и сокращаться. Мак-Мёрфи ещё незнаком с этой изысканной фашисткой пыткой. Эта сцена ужасная.
Но в первый раз его только пугают. И он весело разыгрывает своим видом идиота собравшихся товарищей. Перетерпев эту пытку, он уже не может уйти просто так, ничего не ответив садистам. Просто сбежать -- значит сложить оружие, спасовать, перед этой ледяной бабой в том числе. Кроме того, Мак-Мёрфи понимает, что всё серьёзнее, чем он думал вначале. Это не просто шутовство. Люди верят ему, люди идут за ним, пусть даже эти люди -- словно дети. Тем хуже. Предаст их -- предаст себя. И ещё Мак-Мёрфи оказался не таким уж бессердечным хулиганом. Он подружился с этими людьми, он привязался к ним. Потому что Мак-Мёрфи на самом деле, по-настоящему любит жизнь, и любит людей, какими бы они ни были. И в этом его главное отличие от персонала больницы и от Сестры.
Он решает устроить, напоследок, "праздник жизни". Вакханалию. Мак-Мёрфи устраивает отчаянный Новый Год, ведь для него потом, там, в Канаде, как он считает, начнётся совсем другая жизнь. Никакая вакханалия не может обойтись без противопоставленного культу Геры -- культа богини любви и красоты, родительницы Эроса, Венеры Пандемос, её жриц. Или попросту проституток. Это-то и гневит больше всего Сестру -- не беспорядок и реки вина, залитые даже в клизменный прибор, для лежачих. Но именно присутствие жриц другой богини, соперничающей издавна с нею. И то, что одна из этих грязных жриц любви посягнула на её чистого мальчика, сделала его мужчиной.
Почему Мак-Мёрфи не сбегает, как он того хотел? Ничего этому, по большому счёту, не мешает, кроме сна, который как-то внезапно охватывает всех. И пришедшая утром Сестра застаёт свой хрустальный дворец, как в Спящей Красавице, погружённым в сон. Всё погружено в сон, и чуть ли не огонь в камине -- если бы таковой был. В открытое от решётки окно виден летний день, колыхание летней листвы. Свобода, другими словами. Лето. Оказывается, лето. А Спящий Красавец уж оказался разбужен... какой-то шлюхой!
Все пробуждаются ото сна, именно того сна, в котором они всё это время находились -- все, кто ещё может проснуться. Долгое время, не одну только эту ночь они находились в этом сне. И Мак-Мёрфи предстоит путешествие, но не в Канаду, которая, для него, тоже в какой-то степени является продолжением сна, сказкой. Предстоит последняя схватка со Снежной Королевой, которая властно требует принести ей шапочку. И её приказание выполняют. Для неё важно снова указать на свою власть, вернуть свою власть. Это важнее чем даже пятна вина на полу и всеобщий беспорядок. И она берётся за провинившегося Кая, вцепляется в него железными когтями гарпии, и доводит его, с садистской жестокостью, до предательства товарищей. Этот юноша -- в фильме есть сцена, где, после своей брачной ночи, он бежит отчаянно спотыкаясь, падая, отчаянно натягивая штаны, поспешно прикрывая срамные (на взгляд гневливой богини) места -- он очень истощён. Он слаб, он измучен заточением. (Сколько времени не кормили актёра, чтобы придать его телу такую дистрофичность?)
И далее разворачивается трагический финал. Жрицу любви прогоняют, новобрачный заканчивает жизнь самоубийством, доведённый до этого последним, самым сильным доводом Сестры -- страхом перед Злой Матерью. И когда вместо вина на пол проливается горячая кровь (даже Сестра не на шутку испугана этим событием, она хотела припугнуть, как всегда, но не убить) -- тогда вырывается доселе неизвестная ей сущность Мак-Мёрфи -- разъярённого Марса. Мак-Мёрфи не видит уже ничего женского в этом жестоком, озлобленном существе, которое он, без всяких там затей, хочет просто убить, здесь, сию же секунду, пока не остыла ещё пролитая кровь жертвы. Вернее, в это момент в его голове нет вообще никаких мыслей, есть только желание убить.
Ему почти удаётся это. Но Смерть убить невозможно. Она всегда есть и всегда будет. И Мак-Мёрфи предстоит путешествие, но не в Канаду, а к страданию и смерти, к перерождению и мифу Героя. Все, кто остался, кто в состоянии мыслить и уйти из этого хрустального дворца, хрустальной башни -- все убеждены, что Мак-Мёрфи сбежал, что он всех обхитрил. То есть стал бессмертным, стал полубогом. Он, конечно, стал бессмертным, но не так, как фантазируют об этом люди.
Герой должен умереть, и стать небожителем. Потому что жить дальше пьяницей и хулиганом ещё хуже. А мирно жить по-другому он не может. Мак-Мёрфи ожидает ещё худшая участь : оставаться ни живым, ни мёртвым в Хрустальной башне ведьмы. Ведьма, конечно, осталась жива. И этот корсет на её шее -- словно воротник испанского платья.... От этой участи своего товарища по оружию спасает Индеец, прекращая его физическое существование. Потому что тот Мак-Мёрфи, который был, получил своё перерождение, через боль и страдание, и ушёл в миф. Разрушить Хрустальную Башню невозможно. Но можно разбить хрустальную стену, и, наконец-то, выйти из Башни на Свет Божий. Теперь это просто, это даже совершенно очевидно, для тех, кто был когда-то с Мак-Мёрфи. Индеец пытается сказать другу -- "Теперь я чувствую себя сильным, как гора!" Но понимает, что нужно не сказать это, а продемонстрировать, чтобы его друг всё увидел, оттуда. И он разбивает хрустальную стену, сдвигая ту самую каменную глыбу, которую не мог сдвинуть с места в своё время Мак-Мёрфи. (Материал написан для моей работы по лит.веду)
-
-
12.03.2011 в 20:58большое спасибо за разъяснение,теперь мне кажется понятно многое,из того,что хотел сказать режисер фильма
=)
-
-
14.03.2011 в 04:30